1. Преступность деяния, а также его наказуемость и иные уголовно-правовые последствия определяются только настоящим Кодексом.
2. Применение уголовного закона по аналогии не допускается.
Комментарии к ст. 3 УК РФ
1. Задачи уголовного законодательства реализуются на основе принципов. Правовой принцип представляет собой основополагающую идею, лежащую в основе определенной разновидности правоприменительной практики. Говоря другими словами, принципы уголовного права определяют границы допустимого вмешательства правоприменителя, действующего на основании УК РФ, в жизнедеятельность граждан — потенциальных субъектов уголовно-правовой ответственности. Таким образом, принцип есть общее правило, ограничивающее произвол субъекта при реализации уголовно-правовой нормы.
Важнейшим принципом уголовного права является принцип законности — одно из универсальных начал любой развитой правовой системы в демократическом правовом государстве. В силу ст.15 Конституции РФ органы государственной власти, местного самоуправления, должностные лица, граждане и их объединения обязаны соблюдать Конституцию РФ и законы. Согласно ч.2 ст.54 Конституции РФ никто не может нести ответственность за деяние, которое на момент его совершения не признавалось правонарушением. Принцип законности, вытекающий из положений Всеобщей декларации прав человека (принята на третьей сессии Генеральной Ассамблеи ООН резолюцией 217 А (III) от 10.12.48), Международного пакта о гражданских и политических правах (Нью-Йорк, 16.12.66), Конвенции о защите прав человека и основных свобод ETS N 005 (Рим, 04.11.50), определяет, что никто не может быть признан виновным в совершении преступления и подвергнут уголовному наказанию иначе как по приговору суда и в соответствии с законом. Пункт 1 ст.7 Конвенции о защите прав человека и основных свобод ETS N 005 (Рим, 04.11.50) гарантирует, что никто не может быть осужден за совершение какого-либо действия или бездействие, которые действовавшим в момент его совершения национальным или международным уголовным правом не рассматривались как преступление.
Законность применительно к отношениям, урегулированным УК РФ, предполагает, что уголовный закон содержит необходимые и достаточные критерии для признания того или иного деяния преступлением. Кроме того, только в УК РФ могут быть предусмотрены уголовно-правовые последствия преступления — наказание и иные последствия.
При этом следует иметь в виду, что понятие криминализации, согласно современным научным воззрениям, определяется как процесс, началом которого является признание властью деяния общественно опасным, или вывод о расширении границ общественной опасности уже криминализированного деяния, а его результатом — включение в УК РФ нового состава преступления или внесение изменений, связанных с расширением основания уголовной ответственности, в существующий состав преступления. Однако вне зависимости от того, насколько длительным является процесс криминализации и какие политические, экономические и иные причины вызвали его к жизни, его завершение должно быть безусловно подчинено принципу законности — как с формальной стороны, так и со стороны содержательной.
Принцип законности неразрывно связан с определением основания уголовной ответственности (см. комментарий к ст.8 УК РФ), с положениями о пределах действия норм о преступности и наказуемости деяний (см. комментарий к ст.9-12 УК РФ) и т.д.
2. Комментируемая статья запрещает применение аналогии в уголовном праве. Аналогия закона — это особый юридико-технический прием, направленный на восполнение пробелов в праве путем применения некоторой нормы к отношениям, прямо не связанным с этой нормой, но сходным с теми, которые данной нормой регулируются. Общая цель аналогии — устранение правовой неопределенности. В некоторых отраслях (это касается частного права в широком смысле этого слова, но не только его) аналогия закона допустима. Относительно уголовного права аналогия совершенно справедливо запрещена. Предполагается, что закон формально определен, т.е. он является точным, ясным, направленным на эффективную защиту от произвольных преследований и наказаний. Если не существует нормы в УК РФ, криминализирующей некоторое деяние, то из этого следует, что данное деяние не является преступлением (вполне возможна при этом альтернативная его квалификация, например, в качестве административного правонарушения или что-то иное). Соответственно, суд не вправе в данном случае устанавливать пробел в праве и восполнять его. Только в компетенции законодателя находится восполнение пробелов в уголовном праве, и единственный способ для этого — дополнение текста УК РФ новыми статьями, новыми составами преступлений. Если бы уголовный закон применялся по аналогии, это открыло бы широчайшие возможности для злоупотреблений и многочисленных репрессий. С идеями демократии и приоритета защиты прав личности аналогия уголовного права не совместима.
Следует отметить, что запрет на применение аналогии в уголовном праве не исключает возможности судейского толкования уголовного закона, поскольку сама по себе аналогия как прием мышления, безусловно, является не просто продуктивным способом получения нового знания, но и подчас единственным способом достижения окончательной ясности. Дело заключается в том, что многие понятия УК РФ носят оценочный характер, многие нормы сформулированы в виде отсылок, не все положения взаимно непротиворечивы и т.д. В этих условиях адекватная реализация норм как Общей, так и Особенной частей УК РФ была бы невозможна, если бы полностью запрещалось судейское усмотрение, т.е. некое рациональное принятие решения в условиях сохраняющейся неопределенности. Примером здесь выступают разъяснения по вопросам судебной практики, издаваемые ВС РФ, хотя следует отметить, что судебное толкование ни на одном из уровней судебной системы не может носить расширительного характера (в противном случае мы имели бы дело с аналогией).
В ряде случаев (они сравнительно редки) использование аналогии при принятии судом решения является юридически значимым. Как следует из п.2 постановления Пленума ВС РФ от 27.06.2013 N 21 «О применении судами общей юрисдикции Конвенции о защите прав человека и основных свобод от 4 ноября 1950 года и Протоколов к ней», правовые позиции ЕСПЧ, которые содержатся в окончательных постановлениях Суда, принятых в отношении Российской Федерации, являются обязательными для судов. С целью эффективной защиты прав и свобод человека судами учитываются правовые позиции Европейского Суда, изложенные в ставших окончательными постановлениях, которые приняты в отношении других государств — участников Конвенции. При этом правовая позиция учитывается судом, если обстоятельства рассматриваемого им дела являются аналогичными обстоятельствам, ставшим предметом анализа и выводов Европейского Суда. Как видно из этих требований, российские суды в ряде случаев обязаны учитывать решения Европейского Суда, не имеющие отношения к спорам между РФ и ее гражданами. Но в такого рода решениях могут быть даны иные признаки определенного состава преступления или приведены альтернативные формулировки, отражающие криминализацию совершенно иных деяний, не известную российскому праву. Таким образом, возникает коллизионная ситуация: с одной стороны, применение уголовного закона по аналогии запрещено, с другой — суды все же обязаны учитывать аналогичные решения ЕСПЧ, связанные с иными правовыми порядками, а в этих решениях могут быть даны альтернативные уголовно-правовые формулировки. С практической точки зрения, как мы полагаем, правильнее эту дилемму решать в пользу приоритета УК РФ, безусловно запрещающего аналогию, на том основании, что этот запрет логически следует из Конституции РФ, по которой (ст.15) составной частью правовой системы РФ являются именно общепризнанные принципы международного права и международные договоры. В отношении решений международных судов такого правила нет, они, следовательно, в правовую систему РФ не входят и влияния на российские нормативные правовые акты (соответственно, и на решения судов) оказывать не должны.
